«О эти встречи мимолётные», анализ стихотворения Брюсова

История создания и публикации

Стихотворение «О эти встречи мимолётные» написано 29 сентября 1904 года. Вошло в сборник В. Я. Брюсова «Стефанос» (1906), где открывает раздел «Повседневность».

Тема, жанр и литературное направление

Тема и литературное направление заданы эпиграфом из сонета Шарля Бодлера «A une passante», которое Брюсов перевёл под названием «Промелькнувшей» (более точное название – «Прохожей»). Буквально этот эпиграф переводится так: «О ты, которую я мог бы полюбить, о ты, которая это знала!» Это последняя строка – так называемый «ключ» – сонета «Прохожей». Но если «ключ» сонета, по законам жанра, должен в той или иной степени обладать такими качествами, как парадоксальность и неожиданность, то оригинальное стихотворение Брюсова, в отличие от переведённого им сонета Бодлера, не просто больше на две строки (в нём четыре полных катрена), но с последовательной философичностью ведёт к ожидаемому выводу. Притом этот вывод сформулирован в виде вопроса (синтаксически это именно вопросительное предложение) настолько риторического, что автор постеснялся поставить вопросительный знак, воспользовавшись восклицательным:

Но разве страсть не вся испытана,
Не вся любовь пережита!

Парадоксальность же данного образчика философской лирики состоит в том, что он воистину принадлежит к направлению символизма, основоположником которого считается именно Бодлер – в то время как сонет Бодлера, с его безнадёжной парадоксальностью, по сути лишь доводит до логического конца излюбленную романтическую идею о вечном несоответствии идеала и действительности. Лирический герой Брюсова не «потерял навек» свою мечту, подобно лирическому герою Бодлера. Он, напротив, вполне удовлетворён чувством, пережитым в одно мгновенье.

Композиция, образы, тропы

Тема полного любовного цикла, пережитого за одно мгновенье, была бы сугубо фантастической у любого автора, кроме поэта-символиста. Его образы-символы, несущие полновесную как философскую, так и психологическую нагрузку, в первых двух катренах создаются главным образом за счёт ярких, свежих, неожиданных эпитетов (эта, первая половина стихотворения ими перенасыщена), создающих убедительную картину бешеного ритма наступившей «повседневности» ХХ столетия: встречи мимолётные; гулкие улицы; взоры безотчётные; беседа беглая ресниц; на зыби яростной мгновенного; безмолвный крик желанья пленного. По контрасту во второй половине стихотворения эпитеты вовсе исчезают, и на глазах изумлённой публики потенциальные эпитеты-причастия обретают действенную краткую форму: прошлое рассказано; зов брошен; и вот она обетом связана; страсть испытана; любовь пережита. Этот смысловой приём в третьем катрене усилен анафорой («И взором… И брошен… И вот…»), которая подчёркивает взрывную молниеносность, действенность качеств и решений.

Размер и рифмовка

Перекрёстная рифмовка и четырёхстопный ямб, в нечётных стихах осложнённый дактилическими клаузулами, а в чётных имеющий мужские рифмы, создают постоянный ритмический контраст философической раздумчивости и быстрой смены впечатлений.

По писателю: Брюсов Валерий Яковлевич